Таджикистан становится наиболее ярким индикатором возросшей роли Китая в Центральной Азии. Самая маленькая страна региона с населением в 9 млн человек одна из первых в Центральной Азии ощущает на себе все последствия от попадания в сильную зависимость от Китая. Китай сегодня для Таджикистана – крупный торговый партнер, ключевой источник инвестиций и займов, а также крупнейший экспортер.
Такое привилегированное положение Китая «развязало ему руки» и Пекин стал апробировать в этой республике совершенно новые инструменты влияния. Таджикистан уже был вынужден передать право на разработку нескольких месторождений Пекину, после того как не смог своевременно погасить долг. По некоторым данным, таджикские власти пошли и на уступки по передаче земли китайцам опять же из-за долгов. К чему может привести усиливающаяся зависимость Душанбе от восточного соседа и какие перспективы китайско-таджикских отношений?
Безальтернативный партнер?
Республика Таджикистан на глазах превращается в страну, которая в своей внешней политике больше ориентируется на Китай, нежели на Россию или другие крупные державы. Но взаимодействие Таджикистана с Китаем приобретает опасные перспективы, если учитывать, что все остальные направления внешнего взаимодействия Душанбе стали ограниченными.
Некогда наиболее близкий партнер Таджикистана Иран не имеет в РТ стратегических интересов. Отношения двух персоязычных стран охладились после инцидента с ПИВТ и с тех пор остаются ограниченными. С Европой и в целом со странами Запада у Душанбе лимитированные связи. Запад не сильно заинтересован в небольшой республике региона, где мало возможностей для инвестиций, и к тому же власть в стране более двух десятилетий удерживает авторитарный правитель и члены его семьи.
Присоединение Душанбе в ЕАЭС, которое планировалось еще 5-6 лет назад, так и не состоялось. В итоге, в отличие от Казахстана, Кыргызстана и Узбекистана, которые в том или ином качестве участвуют в деятельности ЕАЭС, Таджикистан остался в стороне от процессов евразийской интеграции. По некоторым данным, именно позиция Пекина не позволила Душанбе войти в ЕАЭС.
Руководство Таджикистана поддержало интенсивную кооперацию в Центральной Азии. Э.Рахмон не пропустил обе встречи лидеров стран региона. Однако и этот процесс затормозился, достигнув, похоже, максимального предела регионального мышления у элит государств ЦА. Связи с арабскими монархиями, получившие импульс несколько лет назад, также ограничились запуском нескольких проектов в сфере энергетики.
Между тем стратегическое партнерство с Китаем расширяется и уже распространяется на сферу безопасности. Душанбе первым из стран региона стал участником китайской инициативы по решению вопросов безопасности в регионе. Четырехсторонний механизм с участием Китая, Пакистана, Таджикистана и Афганистана предполагает регулярные встречи секретарей Совбезов указанных стран и координацию вопросов безопасности. Механизм функционирует с 2016 г. и уже стала эффективным объединением.
Ориентация на Китай начала отражаться на внешнеполитических шагах Душанбе. Таджикская сторона в последнее время безоговорочно поддерживает позицию Китая на голосованиях ООН.
Внешний долг
Исключительная роль Китая для Таджикистана происходит в первую очередь из-за экономической зависимости Душанбе от Пекина. Китай главный кредитор таджикской экономики. По последним данным, Таджикистан должен Китаю более $1,2 млрд, тогда как общий внешний долг по данным Минфина Таджикистана на 1 октября 2020 года составляет около $3,2 млрд. то есть около 40% внешнего долга приходится на Китай.
Уже сегодня Таджикистану все сложнее платить по долгам. В начале текущего года таджикские власти уже обращались в международные финансовые структуры с просьбой дать отсрочку. По данным Всемирного банка, пока только Китай дал возможность Таджикистану приостановить выплаты долга до середины 2021 года. За такие отсрочки Душанбе приходится «дорого платить». По последним данным, уже около 80% золоторудных месторождений республики разрабатывают китайские компании.
Несмотря на уже внушительные объемы кредитов, Пекин продолжает «помогать» Таджикистану. Так, в течение 2020 г. Китай больше остальных стран выделил гуманитарную помощь Таджикистану. На Китай приходится около 40% от общего объема гуманитарной помощи и $1,4 млрд внешнего долга.
отсутствие протестов
В отличие от двух других стран региона, соседствующих с Китаем, в Таджикистане такое явление, как антикитайские протесты и выступления – большая редкость. Актуальные для Казахстана и Кыргызстана антикитайские темы, как права и свободы народностей в Синьцзяне, в Таджикистане практически полностью игнорируются. Население республики в общем видит в лице Китая и китайских компаний платежеспособного работодателя. Но нередко граждане Китая, работающие в Таджикистане, сами устраивают митинги, требуя улучшить условия труда.
Что касается официальных властей, то Душанбе проявляет к Китаю безоговорочную лояльность. По некоторым данным, именно таджикские власти оказали (и оказывают) посильную помощь в выявлении и экстрадиции в Китай членов различных уйгурских организаций на территории Афганистана. Также появились данные о том, что Таджикистан предоставляет свою территорию для экстрадиции уйгурских активистов в Китай с территории Турции.
Военный форпост
В СМИ периодически всплывают сообщения о тесных связях Душанбе с Пекином в военной сфере и о военных объектах Китая на территории Таджикистана. Официальные власти Таджикистана опровергают наличие у себя китайской военной базы. Хотя властям все же сложно полностью отрицать существование определенной физической инфраструктуры для взаимодействия в военной сфере между Таджикистаном и Китаем. Еще в 2016 году власти РТ и КНР достигли соглашения о модернизации инфраструктуры безопасности в их приграничном регионе, которое включало планы по созданию 11 «форпостов разного размера» и учебный центр для пограничников.
Читать далее: Геополитика Китая на Памире и его «липкая сила» в Таджикистане
Вероятное (или уже фактическое) появление военной базы Китая в Таджикистане больше тревоги вызывает у внешних наблюдателей, чем у самих таджикских властей. В последнем докладе Пентагона, посвящённом военной мощи КНР, Таджикистан включен в список 12 стран, где НОАК может построить новую военную базу. Но российские власти и экспертное сообщество практически никак не реагируют на усиление Китая в Таджикистане в военном плане.
Таджикистан – ЗОНА ИНТЕРЕСОВ Китая?
Все чаще на китайских сайтах появляются провокационные и тенденциозные статьи, где высказываются претензии Китая на часть территорий республик Центральной Азии. С такими случаями ранее в 2020 году столкнулся Казахстан. Позже уже живо обсуждалась статья, где китайская сторона якобы претендует на часть территории Таджикистана. Позднее, как и в случае с Казахстаном, статья была удалена с сайтов, а вице-министр Таджикистана провел переговоры с послом КНР в РТ.
Тема территориальных претензий Китая, похоже, еще не скоро сойдет с повестки дня. Как пишут аналитики, периодические вбросы со стороны Китая могут свидетельствовать о том, что Пекин тем самым зондирует почву на предмет готовности местных элит и общества выступать против Китая. Чаще всего обсуждаются претензии Китая на Горно-Бадахшанский автономный округ Таджикистана. К слову, в СМИ обсуждается вероятность открытия консульства Китая на Памире (ГБАО).
В конечном счете не исключается, что Китай может на официальном уровне претендовать на часть территорий Таджикистана. Отчасти это предположение реализовывается. В январе текущего года в китайских СМИ вновь появились статьи о территориальных претензиях КНР теперь уже на всю территорию сегодняшнего Таджикистана (Информационный портал “Цветок – отражение истории» (鲜花畅谈历) 3 января в статье «Откуда берет свои истоки Таджикистан с 9,28 млн. населения» утверждает, что «Таджикистан всегда был частью Китая»).
Между тем в процессе обсуждения подобных инцидентов руководство центральноазиатских республик сталкиваются со все более жесткой и агрессивной позицией Китая, что является прямым следствием возросшего экономического, политического и военного веса Китая в регионе. Таджикистан в этом плане, похоже, становится страной, где сильнее всего ощущается влияние Китая.
Слепое партнерство
Несмотря на то, что Китай для всех республик региона давно стал партнером № 1, полноценное изучение восточного соседа не ведется ни в одной из пяти государств Центральной Азии. В Казахстане и Узбекистане имелись определенные традиции и школы китаеведения, которые успешно функционировали в советский период. Однако эти традиции были практически полностью потеряны, и сегодня исследования по китайской тематике ведутся лишь эпизодически. Хуже всего обстоят дела в Таджикистане, где китаеведение практически отсутствует. Как пишут специалисты, в Таджикистане китаеведение находится только в начале своего развития. Главные проблемы на сегодня – это отсутствие квалифицированных кадров (в первую очередь, молодежи), недостаток средств и ресурсов. Еще хуже то, что отдельные специалисты в стране имеются, однако государство не заинтересовано в их трудах, особенно в публичных и объективных исследованиях. В итоге получается, что Таджикистан (в целом все страны региона) практически вслепую взаимодействуют с Китаем, не проводя каких-либо комплексных исследований и аналитической экспертизы решений и проектов, реализуемых совместно с Китаем.
В Таджикистане китаеведение практически отсутствует
Парадоксально, но Таджикистан в Китае изучают и на достаточно серьезном уровне. В китайских СМИ и аналитических порталах мало пишут о стратегии Китая в Таджикистане. Это объясняется тем, что интересы Пекина в этой небольшой стране региона ограничены несколькими сферами, а стратегические проекты в области энергетики и безопасности засекречены. Тем не менее, в ряде китайских ВУЗов китайские студенты изучают таджикский язык, а несколько мозговых центров в Пекине и Шанхае на системной основе изучают политико-экономические процессы в Таджикистане
Выводы
В истории государств Центральной Азии были периоды, когда в регионе доминировали крупные державы в экономическом, политическом, военном и культурном аспектах. После 70-ти лет нахождения в составе СССР пять республик региона получили независимость и вновь запустили процесс национального строительства и национального развития. За три десятилетия, прошедшие с тех пор, в регионе, хотя и в разной степени, сильным остается влияние России и русского языка. Процесс национализации в республиках региона стремительно сокращает масштабы русского языка и влияния Москвы, особенно в сфере экономики и в последние годы и в области культуры. Освободившийся вакуум зачастую заполняется не только местным содержанием.
На этом фоне Китай расширяет инструменты своего влияния в Таджикистане, которые включают не только экономические рычаги, но и характеризуются расширением китайского культурного влияния и укреплением позиций прокитайского лобби в таджикской элите. Уже сейчас владение китайским языком в Таджикистане считается более престижным, чем русским или даже английским. Этим и объясняются масштабы изучения китайского языка в частных школах и ВУЗах Таджикистана. Все это говорит о том, что Таджикистан стал первой из пяти республик региона, для которого Китай фактически превратился в безальтернативного партнера.
